Позывной — «Бабушка Катя»
Если внимательно посмотреть на карту соседнего с нами Погарского района, то среди прочих без труда можно отыскать на ней небольшой населенный пункт – хутор Торкин. Находится он в южной части нашей области, приблизительно в семи километрах к юго-востоку от Погара. По результатам переписи населения 1926 года, в Торкине было 126 дворов, в которых проживали 323 мужчины и 330 женщин. В довоенные годы в хуторе не было каких-то особых достопримечательностей, однако известно, что в то время там работали две ветряные мельницы и школа-семилетка, посещали ее дети из соседних хуторов, окончившие начальную школу.
Героиня нашей публикации имеет прямое отношение к этому хутору: именно там, на погарской земле, в далеком-далеком 1936 году, в начале лета, в семье Мандрон появилась на свет долгожданная девочка, которую назвали Екатериной. И вот сегодня, по прошествии почти девяти десятков лет, в своей уютной квартире в Трубчевске перед нами сидит та самая Катя Мандрон – уже убеленная сединами, преклонного возраста женщина – «ребенок войны», ветеран труда Е. Я. Федотова (на снимках). За несколько дней до 22 июня, дня начала Великой Отечественной войны, Екатерина Яковлевна поделилась с нашим корреспондентом воспоминаниями о самой масштабной и кровопролитной войне в истории человечества, унесшей почти 27 миллионов жизней наших соотечественников.
– Мне было всего пять лет, когда внезапно грянула война, – рассказывает Е. Я. Федотова. – За давностью что-то позабыла, но некоторые эпизоды врезались в память навсегда: хорошо помню, что все люди в округе почему-то сразу замолчали. И у нас в се- мье все: три брата, мать с отцом и я – тоже замолчали. Через некоторое время полетели самолеты. Дети радовались, глядя на них. Но скоро начались бомбежки, и на огороде появилась громадная воронка. Только тогда мы поняли, что пришла война… Мои родители со старшими братьями: Стефаном, Петром и Федором, – да и другие взрослые родственники – за огородом и картофельным полем вырыли глубокий окоп, закрыли его сверху бревнами и насыпали туда земли, набросали всякого тряпья. Там прятались во время бомбежек наша семья и родня, всего человек десять.
Как пришли в нашу деревню немцы, – тоже хорошо помню. Они занимали хаты, ни о чем не спрашивая хозяев и вообще не замечая их. Деревня огласилась кудахтаньем кур и визгом поросят. За несколько дней оккупанты съели практически всю живность. В саду за нашим домом под старой грушей они организовали полевую кухню и днями напролет там что-то варили, а мы, дети, стояли возле этой кухни и голодными глазами смотрели. Немцы иногда бросали нам что-то из еды, как щенкам, например, кусочек сахару. Мы подбирали, потому что чувство голода было сильнее всего. Родители, конечно, нас сильно за это ругали, отгоняли. Это было время страшного голода.
Отец Е. Я. Федотовой – Яков Иванович – был инвалидом по зрению, почти слепым, поэтому на фронт не пошел. Старшего из сыновей, Стефана, который был призывного возраста, направили в летное училище в Ташкент. Забегая наперед, скажем, что на войну он не попал: учился в «летном» вплоть до его окончания. Средний же сын, Петр, по словам Екатерины Яковлевны, был парнем видным, рослым, но призыву не подлежал «из-за молодости лет». Его немцы приглядели и забрали к себе в контору. Но родня решила выкрасть его у немцев. Ночью это сделали отец Екатерины Яковлевны и дядя. Петра сразу же отвели в Погар, где немцев не было, а располагался военкомат. Там Петру Мандрону приписали два года и отправили прямиком на фронт. До окончания войны в хуторе его больше не видели. П. Я. Мандрон геройски прошел всю войну и вернулся домой с Победой, в боях на территории Белоруссии он получил ранение. За героизм и мужество, проявленные в годы войны, Петр Яковлевич был награжден медалями «За отвагу» и «За взятие Кенигсберга», а также орденом Отечественной войны.
– Немцы пробыли у нас недолго, – продолжила наша собеседница. – Им было дано указание оставить деревню и идти куда-то дальше, без промедления. Узнав об этом, местные жители спрятались недалеко в лесном болоте: стоим по колено в воде и молчим… Тишина была практически гробовая: ни одна собака не залаяла, как рассказывали нам потом родители, ни одна корова не замычала, ни один ребенок не заплакал… Из лесу мы наблюдали за пожарищем, а наутро обнаружили на месте деревни одни обгоревшие печные трубы: уходя, фашисты сожгли наш хутор дотла. Чудом уцелела только наша банька, которая стояла поодаль, на отшибе, не в одном ряду с хатами. Наша семья поселилась в бане, а соседи вокруг нашего жилья стали строить навесы с соломенной крышей, чтобы хоть как-то спастись от непогоды.
Жили плохо, в холоде и голоде. Вдобавок ко всему, не было житья от клопов и вшей, травить их было нечем. Одежду приходилось класть на сковороду и отправлять в печку: от печного жара паразиты мгновенно погибали.
Не могли мы не спросить Е. Я. Федотову, как ее односельчане восприняли весть о долгожданной победе, и голос Екатерины Яковлевны сразу же задрожал: «Я отчетливо помню тот день. Помню, как «завыла» вся деревня, люди плакали: кто – от горя, ведь многих забрала война, а кто – от радости. Над деревней стоял плач. А потом деревенские жители стали потихоньку приходить в себя, начали рыть землянки, укреплять стенки плетнями и обмазывать глиной. Когда пришла зима, в деревню ни с того ни с сего пришли волки и задрали последних уцелевших кур, кошек и собак.
Перед самым приходом немцев отец спрятал нашу корову в лесу, там с ней и жил. После войны корова хоть и уцелела, но кормить ее было нечем, и она давала молока от силы полстакана. Голод был, ели мы все подряд: листья липы и крапивы, собирали гнилую картошку по полям. Сперва ее сушили, потом толкли в ступе, получалась мука, из этой муки пекли лепешки, так называемые «тошнотики». Ходили босиком по колкому жнивью – собирали в поле колоски. Одним словом, жили очень бедно, питались плохо».
Заработала школа, в первом классе учились дети и семи, и девяти лет, – разных возрастов. Учительница приходила из соседней деревни, за три километра, с маленьким ребенком на руках. Так и учились. Восьмилетку дети из Торкина заканчивали в другой деревне.
– После школы родители записали меня, – вспоминает Е. Я. Федотова, – в Клинцовский текстильный техникум. Сшили мне из телячьей кожи сапоги, новое ситцевое пла-тье и какое-то пальто брат мне купил в Погаре на «барахолке». В этом я и поехала учиться.
Затем по направлению наша героиня отправилась на работу вместе с подругой в город Аягуз Семипалатинской области Казахстана. Там Екатерина Яковлевна встретила своего будущего мужа, Геннадия Ивановича Федотова, сыграли они свадьбу, родились две дочери: Наталья и Татьяна. А когда потянуло Федотовых на малую родину, вернулись они в Трубчевск, где работала трикотажная фабрика.
Поначалу трудилась Екатерина Яковлевна мастером на «трикотажке» – около 12 лет, затем столько же – экономистом на ТМЗ. В 1993 году Е. Я. Федотова ушла на заслуженный отдых. Самое главное «богатство» Екатерины Яковлевны сегодня – это ее дочери, любимые внучки: Юля и Лена – и долгожданная правнучка, полуторагодовалая Ева, которую прабабушка воочию еще не видела, только на фотографиях, но мечтает на нее взглянуть.
На пенсии, несмотря на преклонный возраст, наша собеседница без дела не сидит ни одной минуты, особенно летом: возле многоквартирного дома вскопала грядки под овощи, разбила клумбы. А еще Екатерина Яковлевна помогает бойцам СВО: она связала для них 138 (!) пар носков. Как оказалось, вяжет Е. Я. Федотова с самого начала спецоперации: сперва вязаные изделия она относила в пункты сбора гуманитарной помощи, организованные в Трубчевске, потом просто дарила бойцам, которых встречала на трубчевских улицах. Даже поджидала их в аптеке, куда ребята приезжали за медикаментами, пока не познакомилась с учителем Трубчевской школы-интерната С. И. Напреевой. С того дня Е. Я. Федотова передает связанные с материнской заботой и любовью носки в школу-интернат, откуда их доставляют прямо в руки нашим доблестным защитникам. В нынешнем году Екатерина Яковлевна – совершенно заслуженно – награждена Почетной грамотой райадминистрации «за значительный вклад в оказание гуманитарной помощи военнослужащим СВО на приграничной территории Трубчевского района»!
– Вязание носков – большое для меня удовольствие, – признается она.
Носки в каждой паре Екатерина Яковлевна аккуратно соединяет, вкладывает в них «бумажную полосочку» с надписью «Храни тебя Господь! Бабушка Катя, 89 лет». И на каждой паре указывает размер, чтобы наши солдаты знали, какую пару взять, чтобы не пришлось мерить. Не секрет, что там, «за ленточкой», наши парни, получив очередную «партию» вязаных носков, добрым словом вспоминают Екатерину Яковлевну.
А недавно своей дарительнице за доброту и отзывчивость они дали – вы не поверите! – ласковый позывной «Бабушка Катя». Вот так в нашем городе появился еще один «боец» – Екатерина Яковлевна Федотова, которая 5 июня отметила свой 89-й день рождения.
И пусть мы немного опоздали с поздравлениями, но все же: коллектив редакции газеты «Земля трубчевская» поздравляет уважаемую Екатерину Яковлевну с прошедшим днем рождения! Долгих лет вам жизни, счастья и мирного неба над головой!
Т. Привалова.
Фото – Т. Приваловой и из личного архива Е. Я. Федотовой.
