Рассказы – по воспоминаниям Тани

В своей акции «Детство, опаленное страшной войной», приуроченной ко Дню Победы, на-ша газета предложила читателям поделиться воспоминаниями о жизни их близких в военные и послевоенные годы.

Одной из первых от­кликнулась жительница деревни Красное Е. С. Вавильченкова, которая рассказала о своей матери – Татьяне Григорьевне Ва­вильченковой, родившейся в 1930 году в деревне Темное (так в прежние годы называлось Красное). В 2014-м ее не стало. Но Т. Г. Вавильченкова успела рассказать дочери некоторые подробности своего детства. Она хорошо помнила то время: когда началась война, ей исполнилось 11 лет. Ее воспоминания легли в основу рассказов, которые Е. В. Вавильченкова прислала в редакцию «Земли трубчевской».
В семейном архиве на-шей читательницы со-хранились несколько фо­тографий, самая старая из которых датирована 1935 годом, на ней с трудом различаются лица. «На снимке – моя мама с отцом – Григорием Артемь­евичем Кашубиным, погибшим на фронте, и со своей мамой – Матреной Павловной Кашубиной (в девичестве – Скрылевой). Моей маме на этом фото 5 лет, – сообщает Е. С. Вавильченкова. – На втором фото – мамина се­мья в 1946 году. Мама – в верхнем ряду, справа. Рядом с ней – сестра ее матери – Марина. Она была старше моей мамы на три года. В войну жила в Макарзно у своей сестры Ксении, так как их родители умерли, и та стала ее опекуном. Их брат Стефан учился в Москве в ремесленном училище. Когда началась война, он приписал себе год, чтобы отправиться на фронт, и погиб под Наро-Фоминском. На фронте погиб и их брат Михаил. Два других брата: Павел и Иван – вернулись с войны живыми. Из троих братьев отца моей мамы двое: Стефан и Панкрат – погибли на фронте, лишь один – Тимофей – вернулся домой. Но через полгода и он умер, причиной стал осколок под сердцем.
Моя мама – труженица тыла и ветеран труда (ее трудовой стаж – 42 года). В День По-беды ей приходили поздравительные открытки от имени Президента России».
Сегодня мы публикуем от-рывки из рассказов Е. С. Ва-вильченковой.

Танкист

…Таню привлекает не­обычный шум мотора. Как на картинке, движется танк. Он останавливается. От­крылся люк, из него вылез танкист. Перейдя дорогу, мужчина поздоровался с девочкой:
– Подскажи, пожалуйста, где можно спрятать танк так, чтоб его не видно было ни с дороги, ни из домов? – спросил он.
– За деревней – база, там хранят зерно, а за ней – конопля высокая, целое поле. В ней танк никто не увидит. Я покажу.
Танкист вернулся в машину. Они двинулись по Проститце, одной из улиц деревни. Девочке было дивно, что за ней шествует большая машина. Через полчаса вышли к полю. По дороге им никто не встретился…
– Спасибо, синеглазая! – сказал танкист.
…Вскоре Таня забыла о встрече. Суровые дни и испытания ждали ее и жителей деревни…

Долгий день

…Накануне праздника Григорий рассказал жене, что на вербнике немцы содержат за колючей проволокой советских военнопленных. Матрена подговорила землячек отнести заключенным поесть. Взойдя на взгорье, по обеим сторонам дороги на вербах женщины увидели повешенных людей с табличками «Партизан» или «Повешен за погибшего солдата Вермахта» на груди. …Откуда-то взялся немецкий офицер.
– Пан хороший, дозвольте покормить солдатиков, – просили его женщины. – Будьте милосердны, Христа ради. Может, мы что не так сделали? Подскажите, как надо будет поступить, мы исполним…
Офицер распорядился по­зволить передать пленным еду. Ее разливали в лохани, стоявшие на снегу, как свиньям. Кто-то из солдат ел котелком, кто-то – ложкой, кто-то – руками. Им было не до стеснений. Голодные, грязные, оборванные, пленные не обращали внимания на окрики охранников…

Матрене с дочкой Таней и другим женщинам деревни еще несколько раз довелось кормить пленных красноармейцев, пока их не перевели в другое место…

Ходики

…Девочка, одевшись, сдернула с вешалки безрукавку, схватила шаль и вышла вслед за матерью. То, что она увидела, врезалось в ее память на всю жизнь. У калитки, прижатый рукой полицая, стоял ее брат. Тот у виска Мити держал наган и кричал:
– Что, надорвались, лесные разбойники? На сутки только хватило храбрости. Попляшут их пособники. Говори, где зарыт пулемет?! Где спрятаны гранаты и винтовки?!
…Он раз за разом ударял парнишку по лицу, не выпуская наган из рук. Митя молча сносил побои… Полицай толкнул Митю, вытирая окровавленную ладонь о снег, в развалку вошел во двор и подозвал напарников.
– Будем производить обыск.
…Таня слышала шум в сенях. Но когда девочка прошла в дом, увидела там только развороченные полы. По двум доскам она, опираясь на стену, прошла к распахнутым дверям в кухню… На печи ревела Валечка. Пьяный дядька Егор пытался залезть на полок перед печью. Мать, ухватившись за кованый немецкий сапог мужчины, пыталась не пустить его на печь. Еще двое полицаев сидели на лавке подле стола. Егор со всей дури пнул женщину ногой. Та отлетела к столу с сапогом в руке, ударившись головой о его ножку. Таня вздрогнула. Ей было страшно…

Подготовила В. БАЖАНОВА.

Фото – из архива Е. Вавильченковой.

Если вы заметили опечатку, выделите ее в тексте и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter. В открывшемся окне нажмите "Отправить" и мы в самое ближайшее время исправим замеченную вами опечатку.